Дмитрий Кравченко, «
МГ»
Как вы Брянку назовёте, так она и поплывёт
Будто поглумились советские индустриализаторы Донбасса, дав наспех сколоченному в 1962 году городишке на берегу речки Лозовая имя Брянка. Брянками во времена Казака Луганского называли “барки”: грузовые суда, мотавшиеся по Днепру. Как город назвали, так он и поплыл.
И с водой — беда, и без нее — туго
Депрессивный край. Так несколько лет назад окрестили Брянку люди, заехавшие сюда на несколько часов, чтобы запечатлеть на фотоаппараты и камеры экстремальное бытие горожан. Но едва ли это определение является точным. Интеллигентская болячка, характеризующаяся апатией, вряд ли совместима с борьбой за выживание, которую каждый день ведут брянковчане.
Александр Шапашников — военный пенсионер. В своем дворе он копает дренажные канавки и через них с помощью шланга откачивает пребывающую воду. Его дом от сырости покрылся трещинами, одна из стен выгнулась в полукруг.
Марии Масюк — за 70. В ее дворе растут камыши и прочая болотная трава. В вотчине ее соседки Лилии Радуловой — тот же пейзаж. Она говорит, что по вечерам у ее порога прыгают лягушки. Однажды сын Лилии вышел прогуляться по усадьбе в резиновых сапогах. Еле спасся — домой вернулся босиком, сапоги засосала трясина.
Эти люди — жители поселка Лозовая Павловка — уже устали от высоких гостей. С тех пор как из 8 шахт в Брянке осталось 6, обитатели дворов-утопленников сановных визитеров принимают по нескольку раз в год.
Вот и опять в село нагрянула так называемая “общественная экспертиза”: общественная организация “Регион” привезла журналистов, а вместе с ними в поселок нагрянуло и городское руководство. Собрался народ. Секретарь горсовета Николай Фомин заводит неоднократно слышанную “песнь”: “На сессии утвердили проект о подтоплении и ликвидации последствий, которые возникли от закрытия шахт. Наметились подвижки ближе к практической плоскости. 29 апреля проект утвержден в Кабмине. Первый транш — 100 тысяч пришел из облгосадминистрации. С третьего квартала начинаются работы по чистке реки Лозовая”.
Ну и, естественно, слова благодарности в адрес властей. Теперь уже новых. Договорить Фомину не дали. Женщины, всхлипывая, начали рассказывать, что в их домах уже год нет воды, и как они с ведрами ходят к речке, той самой, которая затапливает их соседей… Городские власти к такому повороту событий оказались не готовы.
— Как нет воды? При чем тут вода, мы ж про затопление…
Из эмоционального диалога народа с властью удалось узнать, что по всем документам вода в поселке есть. Кто ж виноват, что водопоставляющая организация отчиталась о замене трубопровода авансом?
Прогрессивная тенденция: мы еще существуем
После всего увиденного и услышанного в этом городе я удивляюсь, как представителям властей удается без риска для здоровья передвигаться по Брянке. Впрочем, здесь все удивляет. Как на долю одного населенного пункта может выпасть такое количество бед, как можно столько лет кормить обещаниями стольких людей и, в конце концов, как тут до сих пор не совершили революцию? Наверное, в этом городе много мужества. Разве не мужественные здесь градоначальники? Им хватает смелости собирать своих избирателей в ДК, где висят двухметровые лики вождя, пахнет сыростью и нафталином, а из громкоговорителей на входе до сих пор говорит Москва, и рассказывать им, как “внедряется прогрессивная контейнерная уборка мусора” и как просматривается “позитивная тенденция: мы еще живем и существуем”. А разве не мужественные здесь горожане? Ибо ходят на все эти сборища, слушают и молчат. Как объяснить громадный процент, полученный Януковичем в городе-смертнике? Разве что “нездоровой морально-психологической обстановкой среди населения”, как “влучно” выразился местный главный “регионер”.
“Донбасский президент” брянковчанам не помог, как, впрочем, и бывший экс-, нынешний вице-премьер Анатолий Кинах. Первому общественность и городские власти били челом с невиданным усердием, а воз как был в болоте, так с места и не сдвинулся. Второй, будучи главой правительства, проводил здесь выездное заседание Кабмина. Результат — нулевой.
Денег для ликвидации последствий закрытия угольных предприятий городу не дали. Более того, до сих пор не определились, кто должен их выделять. То ли Кабмин, то ли УДКР, то ли местная власть. А между тем на Брянку все неотвратимее надвигаются события, по сравнению с которыми нынешние проблемы покажутся пустяковыми. Городу грозит судьба Атлантиды.
Спасение утопающих не состоится?
Брянка как населенный пункт возник благодаря шахтам, на которых не только уголь добывали, но и использовали их в качестве водокачек. Местность-то болотистая. Когда шахты почили в бозе, город начал превращаться в зону экологической катастрофы. Озеро под названием “Голубое” давно превратилось в “помаранчевое”. В старые добрые времена в нем водилась здоровенная рыба, была лодочная станция, сюда ездили отпускники из Алчевска и Стаханова. Нынче здесь могут записывать клипы кислотные группы. Краснеть озеро начало после закрытия одной из шахт, когда начали эксплуатировать водоотлив. При соединении с воздухом вода стала превращаться в окись железа.
Ярким примером того, как природа мстит своим нерадивым хозяевам, является и шахта “Краснопольевская”, которую закрыли в 2001 году. Корни мрачной истории “Краснопольевской” уходят в злополучный 2001 год, когда разрабатывался проект ее закрытия. Специалисты почему-то решили, что вода пойдет не в город, а на шахтное поле угольного предприятия “Анненская”. Но вот незадача — “Анненскую”-то тоже закрыли, а проект скорректировать до сих пор не удосужились… И вообще странно как-то шахту закрыли. Запасы коксующихся углей там остались. Часть мощностей предприятия сразу же выкупило некое ООО ПП “Карат”, дабы доработать хлебные пласты.
Сегодня в Брянке на “Карат” молятся. Ведь именно благодаря этой фирме город до сих не скрылся под водой. Но в марте случилась очередная беда. “Карат” вдруг прекратил откачивать воду — из строя вышли насосы. Закупать за свой счет предприниматели их не собираются, достают муниципальные власти, которые в свою очередь строчат обращения на Луганск и Киев, мол, город наш на 99% дотационный, помогите, чем можете, а то утонем. Ясен пень, что “Каратом” руководят далеко не альтруисты. Вопрос — в чем состоит интерес частника в убитом городе — до сих пор остается открытым. То ли запасов угля здесь действительно много, то ли “экологические деньги” проходят через это самое ООО. Но так или иначе, а город от “Карата” зависит. Уйдут они — быть потопу. На сегодняшний день под водой уже четвертый, последний, горизонт бывшей шахты. Если откачку прекратят, по самым минимальным подсчетам утонут 200 гектаров земли Брянко-Стахановского региона, на которых расположены 550 домов, 400 дач, кладбища и два православных храма Московского патриархата. Попы, наверняка, агитировавшие прихожан за христианского кандидата, теперь собираются обращаться к “раскольнику” Ющенко, который, несмотря на их старания, все-таки стал президентом.
Вместо коды
Мой рассказ о Брянке, возможно, покажется сбивчивым. Но именно такое впечатление произвел на меня этот мрачный город. На риторические вопросы — кто виноват и что делать — искать ответ уже задолбались. Я могла бы написать, что с приходом новой власти у брянковчан появилась надежда. Но не стану этого делать. Ибо, как метко выразился один из местных жителей, начальники меняются, а писари остаются. Может быть, самым оптимальным вариантом будет выселить людей из города– смертника? И пусть себе превращается в болото. Но весь прикол в том, что хвастливых куликов при любом раскладе на этот край хватит. Тем более в преддверии очередной битвы за электорат.
