Хищники
В субботу шестого мая ваш покорный слуга был свидетелем хищнического истребления леса. В составе десанта из трех луганских журналистов и одного эколога мы побывали в одном из «медвежьих углов» области. Из села Яровивка Новопсковского района накануне поступила информация об уничтожении леса каким-то предпринимателем, который развернул там производство древесного угля. Мы решили провести журналистское расследование.
Только благодаря помощи проводника — местного аборигена, который с трудом втиснулся в нашу машину, мы смогли, цепляясь брюхом машины за рытвины на полевой дороге, изрезанной грузовиками, добраться до окраины балки, где разместилось это «производство». Еще километра за два мы увидели густой белый дым, стелющийся над степью. «Это они, — сказал абориген, когда мы вышли из машины, чтобы сделать снимки общего плана. — Там двенадцать печей».
Действительно, недалеко от села, на краю балки и возле полуразрушенного здания бывшего коровника, мы нашли эти печи — двенадцать огромных металлических цилиндров, четыре из которых дымились. Персонал — четыре местных мужика, совершенно неухоженного вида, без следов общения с баней. Один из них сразу же отправился в село звать начальника по имени Игорь, но вскоре вернулся ни с чем — начальник куда-то уехал.
С трудом нам удалось разговорить одного из «персонала» — по всему, они боялись говорить лишнее.
Производство сводится к тому, рассказывал персонал по имени Евгений, что в каждую такую печь загружается шесть-семь кубометров дров, а через двое суток получается четыреста килограммов древесного угля.
— Я вот в девять поджег вот эту печь, — сказал он, — а часа через два, когда наверху появится пламя, заглушу. И глиной обмажу. Чтоб воздух туда не поступал.
Возле каждой печи была груда чурбаков, в основном из дуба — для загрузки. На вопрос кто и как заготавливает эти дрова, ответ был однозначен: мы же и заготавливаем. Работаем вахтенным методом — по две недели. Круглосуточно.
В коровнике лежали мешки с продукцией, готовой к отгрузке.
Примерно, в двух километрах от печей, на краю балки, мы обнаружили склад вырубленных стволов, около шести десятков бревен, дубов и кленов, а в распадке — делянку сплошной вырубки, гектара так три. Эколог Валерий Денщик определил не месте вырубки несколько растений, прописанных в Красной книге, в частности, тюльпан дубравный и рябчик русский. По его мнению, эти байрачные леса ценны тем, что являются резерватами генофонда пралесов Лесостепи и выполняют грунто— и водоохранную функцию. Такой лес, по мнению эколога, нельзя рубить в сплошном порядке для хозяйственных целей — только в порядке санитарной вырубки.
— Вырубка законна, она ведется с разрешения «Укрлеспроекта» и в порядке общей программы лесоустройства, — яростно оппонировал экологу Валерию Денщику главный лесничий области Владимир Шевченко на созванной нами пресс-конференции десятого мая. По его словам, с целью воспроизводства ежегодно в области вырубается около двухсот гектаров леса, где потом высаживается молодой лес.
Между тем, присутствующий на пресс-конференции начальник отдела по делам имущества и природных ресурсов областного совета Юрий Дегтярев высказал мнение, что наши лесники рубят леса, руководствуясь хозяйственными целями, но не имеют единой программы восстановления леса.
«Хозяйственные цели» наших лесников просты: получить прибыль. Тридцать тысяч кубометров дров, по словам Владимира Шевченко, сейчас в распоряжении лесничеств области и ждут своего покупателя. А Сергей Рожко, начальник Белокуракинского лесничества, к которому наведался наш десант после ознакомления с «производством» древесного угля, сказал нам, что его главная забота — заметьте: не охрана растущего леса, а сбыт вырубленного. Он же нам пояснил, что продает дрова на месте плановых рубок производителю древесного угля некоему Игорю Удачину по цене семьдесят семь гривень за кубометр.
С помощью калькулятора легко посчитать экономику этого производства. Двенадцать печей могут поглотить в месяц тысячу кубометров леса. Как мы видели, не отходов, а взрослого, спелого леса. На выходе получаем — шестьдесят семь тонн древесного угля. В магазине, можете проверить в «Абсолюте», килограмм такого продукта продается по цене пять с половиной гривень. Если учесть, что «персонал», по их признанию, сам ведет заготовку древесины для загрузки печей (а мы еще видели там же бортовую машину без номеров (!) с молодцами и бензопилами в кузове, которая ехала в сторону леса), то, скорее всего, закупка в лесничестве дров для печей по цене семьдесят семь гривень — для отвода глаз.
Трудно поверить лесникам, с которыми мы общались, что их не интересуют печи. Дескать, мы продаем ему свои отходы, а что там — не наше дело. При такой-то рентабельности печей, да при явном браконьерстве, видном невооруженном взглядом! Да при своей декларируемой бедности! А может, дело в том, что, как поговаривают в деревне, эти печи находятся «под крышей» некоего генерала? Уж не лесного ли?
Закончу цитатой из классика: «Будучи лишенными защитного панциря культурных институтов, человеческие существа погибнут от социальной обнаженности; они умрут как жертвы этого социального сдвига от своих пороков, извращений, преступлений и истощения. Природа распадется на составные элементы; окружающая среда и ландшафты будут разрушены, реки загрязнены, мир на земле подвергнется опасности, потенциал производства продуктов питания и сырья будет уничтожен».
Так великий философ и экономист Карл Поланьи аттестовал рыночный фундаментализм, при котором труд, земля и деньги вовлекаются в хозяйственный оборот с одной только целью — получить максимальную прибыль. Такой бизнес, лишенный «защитного панциря культурных институтов», ставит на кон саму цивилизацию. На Западе эту горькую науку усвоили еще в XIX веке и научились усмирять хищнические инстинкты предпринимательства силой закона.
Нам же, жалким подражателям западной жизни, эта наука еще недоступна. Вот и получаем: в политике — вместо демократических принципов уважения к правам меньшинств оголтелую диктатуру большинства, в том числе партийного; в культуре — вместо развития национальных ценностей торжество попсы и дешевых подделок «под Голливуд»; в экономике — вместо разумной капитализации и воспроизводства имеющихся ресурсов их растранжирование, а также кучку богачей за счет нищеты остального населения. За счет хищнического уничтожения природы теми, кто должен ее охранять.
Николай Козырев
