Источник:«Остров»
Ровно через год нам предложат отметить как всенародный праздник 70-тилетие стахановского движения. При этом до сегодняшнего дня в обществе, в том числе, и среди шахтеров, не сложилось однозначного мнения о том, что именно произошло 31 августа 1935 года. Официальная пропаганда вот уже 69 лет доказывает, что в этот день молодой забойщик Алексей Стаханов, применяя новые методы организации труда, выдал на гора 14 сменных норм угля! Бывалые шахтеры сомневаются в достоверности этого рекорда.
Не претендуя на истину в последней инстанции, постараемся реконструировать ход тех далеких событий.
Шел 1935 год. Пятилетний план экономического развития выполнялся с большим трудом, в основном за счет авральщины, штурмовщины и приписок. Инициаторами движения за повышение производительности труда без учета соблюдения техники безопасности, технических норм и качества продукции выступали партийные комитенты на предприятиях.
Именно парторг шахты «Центральная Ирмино» в Кадиевке Константин Петров выступил с почином к Международному дню молодежи организовать небывалый рекорд выработки угля. Заведующий шахтой Заплавский решительно отказал, мотивируя это тем, что единоразовый рекорд парализует работу всей шахты и отвлечет от выполнения плана. Однако коммунисты не отступили и продолжали втайне готовить свою акцию. На роль рекордсмена был определен молодой забойщик Алексей Стаханов. Сын крестьянина-бедняка, он в 1927 поступил на работу на шахту коногоном. Затем работал крепильщиком, а с 1933 забойщиком. «У отца кулак был размером с голову ребенка, — вспоминает дочь Стаханова Виолетта Алексеевна. — Бывало, на спор подлезал под лошадь и поднимал её. Поэтому неудивительно, что на рекорд отправили именно его». Кстати, Стаханову сообщили о его высокой миссии только за два дня времени «Ч». Прежде всего, молодой шахтер отправился в контору и уточнил размер полагающегося ему за рекорд вознаграждения. Видимо, обещано было немало, поэтому в ночь с 30 на 31 августа Алексей Стаханов спустился под землю. Шахтеры не имеющие отношения к рекорду не были допущены в забой. Контролировали все лично парторг Петров и редактор газеты «Кадиевский пролетарий». Все было подготовлено заранее: проверено атмосферное давление в шлангах, приведен в порядок транспорт. Лесогонам поручили спуститься в шахту раньше, чтобы обеспечить лесом крепильщиков, укреплявших лаву, коногоны были вызваны, для бесперебойной вывозки угля. Стаханову освободили для работы все 8 шурфов угольного пласта. Обычно в каждом шурфе работал один забойщик, который сам устанавливал крепь и отбрасывал лопатой уголь. Стаханову для этого дали двух помощников, так что он мог действовать отбойным молотком, не отвлекаясь на подсобную работу. В итоге на собрании, как сегодня принято говорить, трудового коллектива, было объявлено о четырнадцатикратном выполнении нормы.
О том, что этот рекорд носил чисто пропагандистский характер свидетельствует тот факт, что уже в шесть часов утра 31 августа 1935 года прямо на шахте состоялся пленум комитета партии. Пленум постановил:
- Занести имя тов. Стаханова на Доску почета лучших людей шахты.
- Выдать ему премию в размере месячного оклада жалованья.
- К 3 сентября предоставить тов. Стаханову квартиру из числа квартир технического персонала, установить в ней телефон.
- Просить рудоуправляющего тов.Фесенко разрешить заведующему шахтой за счет шахты оборудовать тов. Стаханову квартиру всем необходимым и мягкой мебелью.
- С 1 сентября выделить в клубе два именных места А.Стаханову с женой на все кино, спектакли, всевозможные вечера».
Такое материальное стимулирование молодому шахтеру очень понравилось и пользуясь партийной поддержкой, он уже 19 сентября добывает за смену 29 (!!!) сменных норм. По воспоминаниям работавших вместе с ним людей, система работы Стаханова стала заключаться в том, что на него работали несколько человек, обеспечивая ему помощь и отгрузку угля что и давало возможность передовику-новатору устанавливать рекорды, превосходящие разумные размеры. Но партийное руководство сочло необходимым «заранее указать и предупредить всех тех, кто попытается клеветать на тов. Стаханова и его рекорд как на случайный, выдуманный и т.д., что партийным комитетом они будут расценены как самые злейшие враги, выступающие против лучших людей шахты, нашей страны, отдающих все для выполнения указаний вождя нашей партии товарища Сталина» . Кстати, сам Стаханов никогда не скрывал, что ему помогали товарищи, но в то время выработку считали не на горнорабочего, а на отбойный молоток. А, Стаханов, говорят, виртуозно владел этим инструментом.
Но нельзя сбрасывать со счетов и тот факт, что для рекордов Алексея Григорьевича создавались уникальные условия. Он получал лучшие участки, лучший инструмент. Не удивительно, что другие рабочие тут же потребовали, нет, не зарплату и квартиру как у Стаханова, а таких же условий труда. Но организовать работу подобным образом во всей угледобыче не представлялось возможным.
Однако, вопреки тому, что было очевидно, что рекорд не может стать нормой, 11 сентября в газете «Правда» появился термин «стахановское движение». Первоначально он применялся для определения борьбы за повышение производительности труда только в угольной промышленности, но уже 13 ноября был распространен на все сферы производства.
Стахановское движение быстро охватило всю страну. Уже к середине ноября почти на каждом предприятии в тяжелой и легкой промышленности появились свои стахановцы. И не только в промышленности. Зубные врачи обязывались утроить норму по удалению зубов, балерины «по-стахановски» крутили фуэте, в театрах вместо двух премьер выпускали двенадцать, а профессора брали на себя обязательство увеличить число публикаций и научных открытий. В стахановское движение включились даже сотрудники НКВД, в ударном темпе арестовывавшие врагов народа и шпионов. Тайные осведомители, сексоты, тоже брали на себя повышенные обязательства.
Руководители предприятий и бюджетных организаций считали необходимым иметь в своем трудовом коллективе стахановца, сами рабочие стремились в передовики или из идейных соображений, или, желая получать полагающиеся передовикам материальные блага.
В основном стахановцы были выходцами из деревни, в большинстве своем малокультурные, с низким уровнем образования. Они агрессивно призывали не считаться с техинструкциями, сожженинию ГОСТов и насмехались над мастерами, упрекая их в том, что они якобы молятся на правила, как на икону.
Однако уже 1936 году стало понятно, что экономически стахановское движение, несмотря на весь свой размах, было несостоятельным. С одной стороны, обострилась борьба между руководством предприятий, которому нужно было выполнять план и стахановцами, требующими исключительных условий для личных рекордов. С другой стороны, стахановцы игнорировали элементарные правила технологического режима, эксплуатировали технику на износ, идя путем проб и ошибок. Профилактический ремонт, повседневный контроль и надлежащая профилактика приносились в жертву стремительному росту производственных показателей.
И, наконец, стахановское движение привело к обострению конфликтов между небольшой группой передовиков, которым платилась высокая и очень высокая зарплата, и остальными рабочими, которым, ориентируясь на «сталинские рекорды» регулярно повышали нормы выработки. Сталин на первом и единственном совещании стахановцев провозгласил, что следует пересмотреть действующие технические нормы и заменить их более высокими, которые «проходили бы где-нибудь посредине между нынешними техническими нормами и теми нормами, которых добились Стахановы и Бусыгины». В результате в угольной промышленности СССР сложилось небывалое для мировой практики расслоение уровня заработков горнорабочих. Например, обычный шахтер-забойщик зарабатывал в месяц максимум 400-500 рублей, а забойщик-стахановец — более 1600 рублей. Вспомогательный рабочий-стахановец получал 400 рублей, а не стахановец — всего 170 рублей. Последняя цифра, по данным советской статистики, представляла среднюю зарплату в промышленности. Многие рабочие зарабатывали 150, 120 и даже 100 рублей.
Резкого роста экономики благодаря стахановскому движению не произошло, зато не желающие поддерживать это движение были по-быстрому определены в козлы отпущения, и наказаны за все просчеты сталинской индустриализации. Вот, например, что говорил один из ближайших соратников Сталина Андрей Жданов: «Мы должны... твердо помнить указание нашего вождя, который говорил, что мы должны стахановское движение развивать вширь... с другой стороны, как говорил т. Сталин, давать легонько в зубы всем тем, кто станет на пути стахановского движения». На пути стахановского движения стояли руководители предприятий, не поощряющие повальную рекордоманию, ответственные за соблюдение техники безопасности и представители плановых отделов. Именно им «легонечко дали в зубы»: судя по отдельным фактам, счет осужденных за саботаж шел на десятки тысяч.
И все же, постепенно стахановство сошло на нет, сохранив имена только самых знаковых фигур этого движения. Даже «крестный отец» великого почина Алексей Стаханов по сути так и не сделал большую карьеру.
Сразу после того, как «однажды утром он проснулся знаменитым», Стаханов начал зазнаваться. Писатель Александр Авдеенко, посланный Орджоникидзе в Донбасс для написания книги о Стаханове , так вспоминал спустя много лет свою первую встречу со «знатным человеком»:
«Дорогие гости, — говорит Стаханов, — добро пожаловать до хаты! Моя она теперь. Предназначалась главному инженеру, а попала в руки забойщику Алёшке Стаханову...
Входим в дом, забитый до предела вещами. Новенькое всё, ещё не до конца распакованное...
- Видали?! — смеётся Стаханов. — Добро юбилейное. Со всех концов Донбасса подарки шлют. Как отказать людям?
Стаханов чрезмерно счастлив, безмерно весел, а жена строга.
- Если бы по-настоящему захотел отказать, насильно бы не заставили подарунки взять. Они, дарители, на чужой счёт добренькие. Шесть ящиков пива! Пей — не хочу. Море разливанное. Зачем столько? Три ковра. Нам и одного, своего, хватало. И эта бандура ни к чему. Некому бренчать.
- А я? — хохочет Стаханов. Подбежал к пианино, раскрыл крышку и одним пальцем постучал по белым и чёрным клавишам. — Симфония! Марш! Концерт! Вальс! Чижик-пыжик, где ты был!».
В тот же вечер после митинга, организованного в честь Стаханова, первый секретарь Сталинского обкома Саркисов рассказывал писателю:
«Балует Алексей Григорьевич... От семьи отбился. Любовь закрутил с девчонкой-десятиклассницей... В Москве он с дружками, Митей Концедаловым и другими, крепко выпил, ввязался в драку. С него содрали пиджак с орденом Ленина, с партбилетом. Ну и что? Выдали новый партбилет, походатайствовали... о выдаче дубликата ордена».
В 1936 по решению Политбюро ЦК ВКП(б) он был принят в члены ВКП(б) без кандидатского стажа. В этом же году его направили на учебу в Промакадемию в Москве, после окончания которой он получил возможность занимать руководящие посты в угольной промышленности. Он руководил шахтами, работал в Министерстве угольной промышленности СССР, но это все больше были декоративные должности, пропагандистские. Сталину нужен был образ героического труженика и на роль иконы был назначен Алексей Стаханов. Сталин неоднократно принимал его на официальных чествованиях в Кремле, помогал ему деньгами, лично проверял его конспекты в Промакадемии.
Но, как говорится, бытие определяет сознание. Стаханов принял предложенные ему режимом правила игры. Даже более того. Имея приличную зарплату, машину и многочисленные льготы, которыми пользовались жители «Дома на набережной», Стаханов страдал от того, что его соседи жили еще лучше. Hе в силах мириться с этим, Алексей Григорьевич написал несколько писем Сталину, в которых указывал на «социальную несправедливость»: «Уважаемый Иосиф Виссарионович! Я Вам пишу и надеюсь, что мое письмо попадет к Вам в руки, а если нет, то я опять напишу и все-таки добьюсь своего... Дело в том, что в 1944 году Молотов Вячеслав Михайлович разрешил мне получить трофейную машину, требующую малого ремонта. В свою очередь Hаркомат обороны... выдал мне эту машину, которая была совершенно разбита, ее кое-как отремонтировали... В настоящее время Hаркомат обороны получает машины марки «Шевроле», и я бы очень Вас просил выделить мне одну хорошую машину...
Родной Иосиф Виссарионович! По-моему, это неправильно. Hекоторые жены ответственных работников по целым дням гоняют машины и жгут в месяц по 500-600 литров бензина, а кому не хватает для работы...
Вот еще насчет квартиры. Я живу в Доме Правительства 9 лет и ни до войны, ни во время войны не могу допроситься сделать ремонт... а кое-кому обивают стены шелком по два раза в месяц и мебель ставят всевозможную. Это неправильно, я прошу сделать ремонт и заменить мебель, чтобы не стыдно было пригласить в квартиру к себе людей. Очень Вас просим, я и моя семья, помогите нам, а я в долгу перед Родиной не буду и оправдаю себя. Иногда просто так делается обидно, особенно когда вспоминаю Ваши слова — обращаться к Вам в трудную минуту. Как Вы мне сказали».
Заниматься проблемами Стаханова было поручено Маленкову. Вскоре Алексею Григорьевичу удалось раскрутить его на трофейную машину, участок и материалы для строительства дачи, а чуть позже и на деньги для покупки новой «Победы». Социальная справедливость была восстановлена. Кстати, специальная комиссия, по поручению Маленкова занимающаяся этим вопросом, отметила, что Стаханов ничего не читает: «Мы просим Вас, т.Маленков, дать указание выдавать ему книжный паек. Конечно, он не сразу засядет за книги, которые будут ему выдаваться, но это все же заставит его больше интересоваться ими.»
Читать Стаханов больше не стал, а его поведение все больше и больше волновало партийное руководство: «Что касается его поведения в быту, то мы ему крепко указали на то, что он должен перестроиться, чтобы не ходил по ресторанам, не допускал разгула. Вначале он пытался отрицать свою вину в этом деле, но, будучи уличен рядом фактов, дал обещание исправиться. Hасколько он сдержит свое слово — трудно сказать»
Кстати, говоря о причинах пьянства Алексея Стаханова, партийные функционеры отмечают, что Алексей Григорьевич при всей своей «звездной болезни» остался тем самым кадиевским забойщиком, к которому в Москву приезжают земляки, «по-видимому, не совсем хорошие люди, осаждают его всякого рода просьбами, и если он их не удовлетворяет, то начинают укорять его в зазнайстве и втягивают в выпивки».
Что касается Сталина, то он прощал Стаханову его чисто «рабоче-крестьянские выходки» Сам Стаханов вспоминал, что однажды в ресторане гостиницы «Метрополь» они с Василием Сталиным основательно перебрали и разбили дорогое зеркало. Говорят, даже пытались рыбок ловить в аквариуме. Вызвав Стаханова, Сталин сказал ему: «Ты знаешь, Алеша, что я тебя люблю как сына... Надо бы тебя взгреть как сидорову козу, но на первый раз прощаю. Но запомни: натворишь еще что-либо подобное — пощады не жди...» Однажды Сталин даже пригрозил Стаханову, что если он будет позорить великую фамилию, то ему придется поменять ее на более скромную. Подобное отношение Сталина к простому рабочему, конечно же, преследовало в том числе и политические, пропагандистские цели, но вряд ли это понимал сам Стаханов, ослепленный вниманием самого могущественного человека в Советском Союзе.
После смерти Сталина звезда Алексея Григорьевича закатилась. Хрущев, от греха подальше, выслал его из столицы в Донбасс, где о зачинателе стахановского движения все благополучно забыли. Для номенклатурного работника должность заместителя главного инженера одного из предприятий Донбасса была концом всего.
Виктор Андриянов, журналист «Комсомольской правды», бравший интервью у Стаханова в 1967 г., вспоминал, что его начальник Ярослав Голованов, выписывая Андриянову командировку, искренне удивился желанию журналиста взять интервью у Стаханова. «А разве он еще живой?» — спросил Голованов. Для подобных вопросов были веские основания. Стаханов не сделал никакой административной карьеры, работал в глуши на обычной шахте, не был избран членом ЦК, депутатом Верховного Совета избирался только один раз — в 1937 г., годами его не беспокоили журналисты и историки. Стаханов жил сам по себе, а его образ — сам по себе. Угроза Сталина сбылась: фамилия «Стаханов» зажила собственной жизнью, не имеющей никакого отношения к жизни спивающегося персонального пенсионера.
Обиженный на то, что его заслуги перед страной не были оценены по достоинству, Стаханов все больше и больше начал прикладываться к бутылке. Злые языки даже прозвали его за это «Стакановым». Скажем честно, для обид основания были. Баловень судьбы, он после переезда из Москвы в Торез не получил даже квартиры. Сначала снимал угол, затем несколько лет прожил на пятом, последнем этаже общежития. Лишь при Брежневе ему выделили на окраине города небольшую двухкомнатную квартирку в одноэтажном кирпичном домике, рассчитанном на две семьи.
Звание Героя Социалистического Труда Алексею Стаханову было присвоено лишь в октябре 1970 года — на десятки лет позднее, чем тем людям, с которыми он когда-то начинал «сворачивать горы».
23 сентября 1975 года в Колонном зале Дома союзов открылась Всесоюзная научно-практическая конференция, посвященная сорокалетию стахановского движения. Самого Стаханова в Москве не было. О нем попросту забыли, хотя официально объявили, что Алексей Григорьевич не смог приехать из-за болезни, и пожелали ему скорейшего выздоровления.
Стаханов действительно был болен. На почве алкоголизма у него развился склероз, и его определили в психиатрическую лечебницу. Последним подарком советской власти знаменитому шахтеру стала персональная койка в больничной палате…
Он умер в этой больнице в 1977 году. Спустя год после его смерти вышел Указ Президиума Верховного Совета УССР о переименовании г.Кадиевки Ворошиловградской области в г.Стаханов.
Вряд ли стоить говорить о том, что зачинатель стахановского движения Алексей Стаханов был сознательным фальсификатором. Он действительно был отличным шахтером. Другое дело, что его имя, его труд использовали в пропагандистских целях. Использовали и забыли. Время от времени имя нашего знаменитого земляка вспоминают, добавляют в потускневшее золото «иконы» новых красок и вновь, в который раз используют имя Алексея Стаханова. В этом отношении очень бы хотелось, чтобы уже начавшиеся приготовления к празднованию предстоящего семидесятилетия стахановского движения не превратились в предвыборный пиар.
